Аристарх-Мардарий №2

56 Алисия говорит за нас двоих, а я осматриваюсь. Напротив меня чернокожая женщина с огромными светло-зелеными бусами, в платье, сквозь которое просвечивает грудь. Ева. Следующая — блондинка в черном наряде и меховом манто. Со скучающим видом сидит ее муж, известный кинопродюсер. Кто-то из гостей мне представляется сам, о ком-то я узнаю от других во время ужина. Из хрустального фужера пьет вечно улыбающийся скелет. После каждого тоста он целует в щеки глиняное существо с руками-хоботами и маленькой вытянутой головой. Рядом Эдуардо беседует с Иудой. Между ними сидит председатель, горда и невозмутима. Белая блуза с широкими рукавами скрывает отсутствие рук, темно-зеленые слои юбок аккуратно ложатся на дощатый пол. По террасе бегают дети и олененок. Все пьют вино, и только в бокале председателя я замечаю воду. Гости вспоминают прошедший год, желают счастья в новом и поздравляют с Рождеством. Я уже сбиваюсь со счета, сколько раз просили поднять бокалы, когда Кристина предлагает сыграть. Правила просты: все должны рассказать, что им снилось сегодня ночью. Это традиция, которую соблюдают каждый год. — Я начну,— говорит Эдуардо.— Я видел сон. Ты пришла ко мне,— его палец указывает в мою сторону,— и попросила нарвать цветов. Меня пробирает дрожь. Он пьян и уже не понимает, что говорит, успокаиваю я себя. Эдуардо продолжает: — Где я должен был найти цветы в декабре? Мне пришлось взбираться на гору, и только на вершине — о чудо! — я нашел цветы, которые росли сквозь снег. Толпа орет. Блондинке в манто еле удается их перекричать: — Моя, моя очередь! Мне приснился ужасный демон. У него белые глазницы, а все остальное тело было черное-черное. Он вез телегу с мертвыми телами, потом остановился и стал звать меня с собой. — Не говорю, что мне снится, а снится, что говорю!