Аристарх-Мардарий №2

36 Яркая смерть Верхушки деревьев седеют красным — листья готовятся к смерти. Как безнадежно больные, ловящие каждый миг, Желтеют, сгорая, желая оставить на месте себя хоть что-то, помимо трухи и смерди, Кроме хруста под чьей-то подошвой, Хоть и знают, что это тупик. Умирают безмолвно, тихонько, как спартанцы, приняв эту жгучую резкую боль. Но душа содрогается в каждой листовой прожилке — Сок, бежавший по венам, закончился. Высохло. Ноль. Жар. Сухая трава станет листьям опавшим могилкой. Я ведь тоже, по-моему, лист, и во мне растекается сок — В каждом зубчике краешков тонких, резных, невесомых. Запах осени режет мне глотку, прицельно стреляет в висок, И не знаю тогда, как прогнать этих мыслей роящихся сонмы. Я стою и смотрю на листы, я учусь у них яркой смерти — Смерти в танце изящном, прощальном, немом, Без агонии, робости, страха, как по нотам игра на концерте. Жаль вот только, что ноты всегда мне давались с трудом.