Тульский краеведческий альманах. Выпуск № 21

209 Å. Í. Ùåïêèíà. Âîñïîìèíàíèÿ пом для государственной карьеры Н . П . Щепкина : впоследствии он будет за - нимать должности главного тюремного инспектора , уфимского губернатора , правительственного комиссара Кавказских минеральных вод . Картина жизни Лихвинского уезда , запечатлённая в мемуарах Е . Н . Щеп - киной , многомерна – в ней находится место историческим свидетельствам и о реализации крестьянской реформы в Калужской губернии , и о Лихвине , одном « из самых мелких городишек европейской России », и о частных сторо - нах жизни дворянской девочки . Е . Н . Щепкина детально описывала повсед - невность небогатых дворянских имений в Брянково и Жеремино ( устройство усадеб , питание , отопление , детские игры , праздники ) и деятельность своей тётки Елизаветы Петровны Сомовой по устройству крестьянских школ ( её пример вдохновлял Е . Н . Щепкину в организации школ для рабочих ). Исто - рия о разделе наследных имений между братьями по жребию демонстриру - ет своеобразие дворянской этики той эпохи и символизирует начало упадка усадебной культуры , в результате которого , по выражению Екатерины Нико - лаевны , « запустели навсегда старые поместные гнёзда » 4 . Е . Н . Щепкина ВОСПОМИНАНИЯ К весне отец решил , что мы уезжаем в Лихвинский уезд Калужской гу - бернии . Там у бабушки , его матери , было маленькое именьице с усадьбой , дававшей ему право поступить в местные мировые посредники , а он жаждал возможности работать для крестьян . Его петербургские покровители и прия - тели в чинах находили такой поступок безумным . По службе при канцелярии государственного совета он стоял на хорошей дороге и мог быстро дойти до высоких рангов . Отец не хотел и слышать о столице , о канцеляриях , когда его ждало живое дело , близость к народу , которую он так ценил . Я приходила в восторг , что покину стены мрачного двора , брантмауеры , узкие тёмные ули - цы , заживу на солнце , в садах , в рощицах , буду бегать с Берником 5 по траве , на широком просторе . Прыгая и вертясь , я объясняла мою радость собаке , обещая ему зайцев , « диких птичек », и он прыгал , точно понимал слова . Вые - хали мы в Москву , кажется , в мае . На Николаевской дороге очень страдали за Берника : наш гордый англичанин лежал в полуобмороке в собачьем вагоне , придушенный намордником , не ел и не пил до Москвы , где мы его отпаивали и едва привели в чувство . Трудно описать моё торжество , когда мы выезжали в тарантасе на тройке с колокольчиком из Москвы на Калужскую дорогу . Так бы всё ехать и ехать по широкой большой дороге , между больших деревьев , а за ними – зеленеющие поля . На станциях при перепряжках я не так много бегала с Берником , больше топталась около лошадей и ямщиков , проникну - тая нежным чувством ко всем близким , к любимым животным . И опять впе - рёд ; заливается колокольчик , легко погромыхивает экипаж . Тракт был очень бойкий ; на нём держали хороших лошадей . Мы с матерью поселились на лето в родовом селе Племянниковых Брян - кове 6 в семи верстах от Лихвина , где много лет служил старший дядя Арка - дий 7 уездным судьёй и каждый день на бойкой лошадке являлся на службу . Всю свою холостую жизнь он прожил в Брянкове ( женился только в 1861 г . перед нашим приездом ). Последние лет 5-6 с ним жила его сестра , Елизавета