Тульский краеведческий альманах № 18

39 Í. Ñ. Êóðãàíîâ. «Åñëè ïðàâäó ñêàçàòü...». Íàñòóïëåíèå Êðàñíîé àðìèè çèìîé 1941–1942 ãã. ... тех самых немолодых мужчин , которые зимой 1941–1942 гг . сумели выжить , несмотря на все тяготы и лишения , и пройти войну до победного конца . Пред - ставители этого поколения не отличались высоким уровнем образования культуры , вся их жизнь проходила в тяжёлом труде , досуг также был ску - ден . Цели сохранить память о своей жизни , как правило , не было . Журналист А . В . Драбкин , который долгое время занимается интервьюированием вете - ранов , признаётся : «… у меня было ощущение , что то , что мы собрали , может быть , мимо сердцевины . А людей , которые вынесли на себе всю тяжесть вой - ны , никто не опросил . Потому что это были люди 40- летнего возраста , обычно крестьяне . Они или погибли , или довольно рано ушли после войны . Не знаю , можно ли было их опросить ? Простые люди , призванные откуда - то из глу - бины России , получившие винтовку , пострелявшие , раненые , вернувшиеся , три – семь классов образования ... А мы в итоге общаемся с теми , кто вернулся с войны , переосмыслил её и выдаёт нам работу своего мозга и души . А реально войну вытащила эта молчащая крестьянская масса . В 1955- м она уже ушла » 7 . Воспоминания , которые собрали краеведы в ходе переписки с ветерана - ми этого поколения , в определённой степени смогли восполнить данный про - бел и показать исследователям индивидуальные черты отдельных людей . При работе с письмами стоит учитывать то , что письма бывшим красноар - мейцам 10- й армии писали прежде всего школьники , а потому фронтовики в некоторых моментах были не вполне откровенны ( вероятно , не освещали в письмах самые страшные случаи ), сглаживали углы , не использовали бран - ные слова для передачи эмоционального состояния и отношения к событиям войны . Важной особенностью является низкий уровень образования и отсутст - вие навыков ведения переписки , поэтому многие письма включают в себя большое количество просторечных слов , а также орфографических , пунктуа - ционных и других ошибок . Для удобства восприятия воспоминания приведены в соответствие с нормами литературного русского языка . Структура текста яв - ляется спутанной . Через эти письма исследователь может прикоснуться , пусть и опосредованно , к тому языку , на котором говорили и думали фронтовики . По мнению авторского коллектива монографии « Человек и фронтовая по - вседневность в войнах России XX века . Очерки по военной антропологии », « на войне каждый видел жизнь через то дело , которым занимался , имея свой собственный “ радиус обзора ”» 8 . Новые условия ведения войн в XX сто - летии вовлекали в свою орбиту огромные массы людей и благодаря техниче - ским средствам и приёмам снижали количество непосредственных личных боевых контактов с врагом , приводили к изменениям в восприятии войны . За исключением рукопашной схватки , солдаты не встречались с врагом ли - цом к лицу . Пулемётный огонь , артобстрел или бомбёжка были проявлением действий не какого - то конкретного человека , а огромной и слепой враждеб - ной силы . Именно поэтому , на наш взгляд , в грамматических конструкциях писем столь важное действие занимает множественное число « мы » и пассив - ный залог (« нас бомбили », « нас переформировали », « меня ранило »). В этих условиях характерной особенностью становится личностно - фаталистическое восприятие войны как слепой стихии , где над действиями человека довлеют обстоятельства , а выживание напрямую зависит от везения . В условиях огромного масштаба военных действий происходили и изме - нения в восприятии пространства . Это в штабе полка или армии , планируя операцию , командиры видели названия посёлков и деревень . Пехотинец же