Тульская историко-культурная энциклопедия

172 тульская историко-культурная Энциклопедия · история города немало из-за наличия множества ремесел. Ремесленный язык оружейников, мастеров самовар- ного дела, пряничников, создателей тульских гармоник и баянов, изготовителей тканей и глиняных изделий не только имел производственно-бытовую динамику (каждый сам по себе), но и входил в процесс форми- рования определенного усредненного городского просторечия, общего для всех жителей Тулы. Лексика регионального центра буквально испещ- рена производственными словами разных типов, а тер- минологическая сфера каждого из ремесленных про- изводств—переосмысленными обиходно-бытовыми лексемами. И в этом отношении Тула— город в язы- ковом отношении уникальный. Так, всех ее жителей постепенно стали называть казюками, несмотря на то, что первоначально этим словом именовали только рабочих государственного казенного оружейного завода. Слово, первоначально ироничное и насмеш- ливое, данное рабочим-оружейникам жителями при- городных деревень, постепенно утратило эмоцио- нальную окраску и стало стилистически нейтральным. Особая речь тульских оружейных слобод перешла вместе с ее носителями на Урал и в Сибирь при расши- рении оружейного дела купцов Демидовых. Известно, что на Невьянском заводе Никиты Демидова управля- ющие и наиболее квалифицированные рабочие были преимущественно выходцами из Тулы. То же можно сказать про Олонецкие (Петровские), Сестрорецкий оружейные заводы, Барнаульский сереброплавильный завод Демидовых. С собой туляки приносили свой особый говор, поэтому и до настоящего времени на Урале и в Сибири потомков тульских (и калужских) переселенцев называют словом гамаюны (по осо- бому темпу речи— гаму ). С собой они привозили не только производственный опыт, но и специфическое городское просторечие. Как уже отмечалось, главной чертой тульского городского просторечия было то, что в бытовую сферу активно переходили терминологические слова. Вот показательные примеры. В быту туляков использо- валась лексема кранцевать со значением ‘воспиты- вать, критиковать, ругать’, образованным с помощью метафорического переноса от первоначально терми- нологического значения— ‘выравнивать, начищать до гладкости’. Аналогично: производственный глагол лудить , перешедший в бытовую сферу, приобрел значение ‘ругать’ и даже ‘бить, колотить’. Посаженная крица — осевшая на дно горна ноздреватая руда — в бытовой сфере дала название не взошедшему долж- ным образом дрожжевому тесту, непропеченному хлебу, пирогам и т.п. Обратный процесс шел не менее активно: в сферу производства, в свою очередь, проникали обычные слова, которые ремесленники приносили из своего повседневного обихода, и постепенно эти слова приоб- ретали терминологический характер. Планки и голоса стали составной частью производства тульских гар- моник, белый (в значении ‘обожженный’) и лимонка (в значении ‘желтая краска’) применялись при изго- товлении глиняных изделий, глагол бугриться сопро- вождал любое производство, где нужна была гладкая, ровная поверхность ( бугриться — ‘(о поверхности) делаться неровным, терять форму из-за появления вздутий, трещин и т.п.’). В сюжеты пряничных досок входила любота —изображение разного рода сцен ухаживаний и танцев. Любое ремесленное изделие именовалось просторечным словом дель . В железо- делательном производстве батогом стал называться кусок металла вформе небольшого прута, являвшегося штучной единицей исчисления металла-полуфабри- ката. Слово пришло из повседневного обихода, где, как известно, батог — ‘палка, кнут, бич’. Слово журавец , представлявшее собой тульский диалектный вариант слова журавель и обозначавшее приспособление для подъема воды из колодца, в металлургическом про- изводстве приобрело значение — ‘шест, служивший рычагом для подъема водозапорных щитов’. Оби- ходная лексема кафтан стала именовать разного рода обшивки, сделанные главным образом из теса, применявшиеся во многих производствах для пре- дотвращения разбрызгивания воды, падающей на двигательное колесо. В производственном процессе использовались литейный квас и окись железа кровавик для наведения глянца на металлические изделия. Многие обиходные слова развивали несколько производственных значе- ний. Так, по данным «Технического словаря тульских оружейников XVII–XVIII веков» Н.А. Щегловой, у слова кулак возникло три подобных значения, а у слова камень— пять . Н.А. Щеглова—тульский филолог, краевед, кан- дидат филологических наук, ведущий специалист в области языка тульского оружейного производ- ства. Ее диссертация «Терминологическая лексика оружейно-железоделательного производства XVII — XVIII веков (по материалам памятников письменно- сти Тульского края)» — весомый вклад в изучение ремесленной терминологии и речи тульских оружей- ников. Н.А. Щеглова имеет множество публикаций по вопросам технической терминологии, ее истории и происхождения, устойчивых сочетаний в сфере ремесленного языка. Тульское городское ремесленное просторечие внесло значительный вклад в формирование языка русской науки, техники, производства. Многие его лексемы (преимущественно оружейные и металлур- гические) получили общероссийское распростра- нение: тульские мастера творили язык российской науки и техники. Язык русской науки и производ- ства активно складывался в Петровское время — в первой четверти XVIII в. и сопровождался в первую очередь формированием лексической базы терми- Язык центра Тульского региона — города Тулы — представляет собой уникальное явление на карте российского городского просторечия. Крупный лингвист Б.А. Ларин, одним из первых поставивший задачу исследований языка города, отмечал: «Можно предположить, что в городе столько диалектов, сколько профессий или социально-экономических категорий».