Герой газетной полосы

42 Оборона Тулы на страницах центральных газет Ночь черна, в темноте едва находишь машину. Белая фантастика ползет мимо ее окон — здания или лес; машина осторожно нащупывает в темноте дорогу. Двойной корот- кий удар, и снаряд со свистом летит через город в сторону невидимого в темноте ночи врага. Мы медленно едем, пробираясь по дремучим улицам Тулы. Они стали дремучими — противотанковые рвы, барри- кады, железные ежи, обращенные жалами в сторону врага, ухабы войны на некогда мирных тишайших улицах Тулы. Директор этого нового созданного предприятия —моло- дой инженер Баженков. В его комнатушке лежат на столе новые чертежи, в соседнем помещении уже куют кузнецы— ох, кузнецы Тулы, цены им нет! — повизгивает металл под сверлами и ножами станков. Вот он— новенький чистенький миномет, который сделали за несколько дней там, где не было ни станков, ни рабочих, ни электричества. Что ж, пройдем, посмотрим, как изготовляют оружие там, где никогда его не производили, тульские оружей- ники. Большинство их уехало вместе со своими заводами производить оружие в новых местах. Оставшиеся сначала потерянно ходили по опустевшим цехам своих заводов. Все же это было очень больно и горько. Свыше двухсот лет все неподвижно стояло на своем месте, с петровских времен, и поколения завещали поколениям свое искусство оружейников. И вот все это снялось с места и поплыло в неведомые дали — тульская исконная кузница оружия, и все это надо было пережить и заново теперь на пустом месте начать ковать, делать оружие и направлять станки. Но с какой восторженной страстью принялись тульские оружейники за любимое дело, как они добывали и свозили в одно место станки, как устанавливали их, как улыбались, когда запели их любимые детища. Ничего, славные туляки, потерпите! Оружие делается сейчас в другом месте, в другом месте поют сейчас ваши станки, слава ваших заводов не померкла, а только увеличилась. Вы все еще соберетесь в одну семью, порукой этому старая, заработанная столе- тиями честь тульских оружейников! С винтовками через плечо, как боевые позиции, члены Комитета обороны обходят все эти станки, и рабочие улы- баются: — С нами, товарищи? — А то с кем же? Конечно, с вами. Вместе защищаем Тулу. — И звонко ударяют по металлу кузнецы, потомки знаменитого Левши, который подковывал блоху на славу и удивление английским масте- рам из Лондона. — Ну, что же, товарищ Баженков, освоите эту новую штучку? — и председатель не без торжества кладет на стол директора эту новую штучку. Штучка действительно хороша, ее приходят осматривать другие рабочие: — Ничего не скажешь, придумано складно. — Так сколько вам нужно времени, чтобы начать ее выпускать? — спрашивает пред- седатель.— Завтра к вечеру можете? — Так ответить трудно, надо прикинуть технологию, подсчитать…— Директор осто- рожен.—Ну, хорошо, к послезавтрему. Но послезавтра чтобы точно. Опять ловкие, привычные руки вертят штучку, и, конечно, к послезавтрему такие штучки начнут уже делать мастера, в этом уверен даже осторожный директор завода. Рабочие веселы,— поет их искусство. Эту рабочую радость нужно почувствовать, когда за стенами лежит черный осажденный город, когда враг обстреливает его из минометов и ору- дий, когда с ожесточенной силой разгораются новые бои к юго-западу от Тулы, когда боевой участок тут же — на спуске к полю, в которое упирается улица города… Опять ночь, опять ползет машина наощупь, опять окрики часовых, опять разрыв снаряда, опять полыхание пожаров— и снова в другом месте, так же наскоро приспособленном, стучат молотки и высверливают детали станки: здесь тоже изготовляют нужные для дела войны предметы. Карманные фонарики освещают переходы и лестницы — и вот опять напряженные лица оружейников и спорые движения уме- лых их рук: это работает Тула, город пролетарской чести. …И опять начинается накручивание вертушек телефо- нов, говорят города и железнодорожные станции, которым угрожает враг и которые готовятся к борьбе и защите. Ночь в обкоме короткая, ее всегда мало — ночью как бы прини- каешь ухом к земле и слушаешь ее стенания или грозные взрывы, которые потрясают старую тульскую землю с ее великим прошлым и великими надеждами на будущее. Ничего, что яснополянскую школу и аллеи парка в Ясной Поляне топчут сапоги врага. Не то еще испытывала за всю свою историю наша русская земля. Имя Толстого, вели- кого летописца первой Отечественной войны, ненавистно немцам. Они могут разорить его дом, из которого на весь мир звучало его имя, они могут сравнять с землей великий могильный холм, священный для всего нашего народа. Правду не сожжешь и не сравняешь с землей. Правда Тол- стого на многие десятилетия вперед определила судьбу каждого врага, который захочет топтать нашу землю. Несколько человек спят уже кратковременным военным сном тут же на диванах и сдвинутых креслах. Тула стоит на страже. Тула борется. Ночь в обкоме подходит к концу. За окном чуть заметно синеет. Начинает работать артиллерия. В Пролетарском районе рвутся неприятельские мины. Боевая ночь Тулы закончилась. Начинается боевой ее день. Вл. Лидин. Тула. Лидин, В. В осажденной Туле / Вл. Лидин.— Известия.— 1941.— 25 нояб. Фото специального военного корреспондента «Известий» С. Гурарий. Героическая оборона Тулы : [фото] / фото С. Гурарий.— Изве - стия.— 1941.— 25 нояб. Героическая оборона Тулы: 1. Баррикада на одной из улиц города. 2. Пулеметное подразделение лейтенанта Безбородова на огневом рубеже. 3. Минометный расчет т. Бурлакова ведет огонь по противнику. 4. Командир Н‑ского подразделения капитан Габараев (слева) и наводчик противотанкового ружья т. Пигушкин в засаде.